Его пленница

Камилла
Уехал по среди праздника, я даже не стала впадать в подробности, знаю, отец для него важен и встревать между ними
будет, как минимум не правильно, только на душе опять скребут кошки, тревога, которая не покидала меня на
протяжении всей беременности.
Финальным ударом был звонок мужа, он не приедет через день или два, он там, на неопределенный срок. Нас
разделяют километры, мне хочется плакать от боли. Голос его был взволнован, сколько бы он этого не скрывал, я же не
показала свою обиду. Сама себе столько обещала, что во время беременности никаких слез, но капли падают мне на
колени, стираю тыльной стороной ладошки и, укутываюсь в наше одеяло, засыпаю.
Дни без него проходят однообразно, пропал аппетит и даже выезжать из дома не дают, он отдал строгое указание не
ногой из дома в его отсутствии. Приходиться довольствоваться обществом Аиды и попивать чай в саду. Она стала мне
очень близка, скоро у них с Фарой свадьба, мы не теряем время зря, рассматриваем каталоги и выбираем платье,
конечно можно вызвать весь свадебный салон на дом, но настроения нету, от слова совсем.
3 недели проходят, как годы. Живот мой стал еще больше, малышка у нас очень активная, всегда в каком то движе. Мы
говорили с мужем каждый вечер, перешли на видеосвязь, но и этого было мало. Сегодня вечером он не позвонил,
наверное, был сильно занят, убеждала я себя.
Звук тормозящих шин разбудил меня среди ночи, я посмотрела на часы было почти 4. Я резко вскочила, накидывая
халат, из окна я узнала знакомый силуэт. Бросилась вниз по лестнице, мне не терпелось обнять мужа. Мы встретились
на лестнице и слились в теплых объятиях. Дима зарылся носом в мои волосы, которые очень подросли, я их давно не
стригла.
-Камилла, любимая моя девочка, ромашечка моя ненаглядная, как же я скучал.
От нежного трепетного шепота по венам разливалось тепло и меня накрывала волна возбуждения, этот мужчина мой
афродизиак в чистом виде.
-Мы скучали по тебе.
Он взял меня на руки и понес в спальню, включил свет и уложил на кровать. Тут я увидела его взгляд, грустный, как у
побитой собаки, такого подавленного Димы я не видела.
-Что то с отцом? - язык работал быстрее мозгов

-Нет, с ни
м все хорошо, маленькая, послушай меня, нам надо поговорить.
Холодный пот пробежался по спине, я съёжилась от неприятного ощущения.
-Я забронировал самолет, будет правильно, если последние месяцы беременности ты проведешь в Чехии, я купил нам
дом, большой, с прислугой, ты не в чем не будешь нуждаться, ребенка родишь там...
-Как же ты? - меня не волновало ничего кроме этого вопроса
-Я буду приезжать к Вам каждые выходные, поверь так будет правильно, не спрашивай меня больше не о чем, просто
верь мне.
Слова облили меня похлеще холодного душа, я бы сказала ведро со льдом прямо на голову перевернули. Мир начал
рушится у меня на глазах, муж отсылает нас в другую страну, что было у него с отцом, неужели нам серьезно что-то
угрожает. Но мои материнские инстинкты опередили меня, и сколько бы тяжко это не было для меня, ради ребенка я
готова вытерпеть разлуку.
-Сколько у меня времени, чтобы собраться?
-Сколько потребуется.
Он отошел, чтоб сделать пару звонков. На душе мерзкий осадок, паршиво, как никогда. Я разбудила прислугу, чтоб
собрать все необходимое для начальной поры. Я взяла все, как будто покидала этот дом навсегда, такое у меня было
внутренние убеждение, а оно никогда меня не обманывало. Я посмотрела на нашу спальню в последний раз и гордо
приподняв подбородок, ступила через порог.
Не было слез и истерик, для меня важнее здоровье малыша. В аэропорту Дима долго обнимал меня, что то,
наговаривая, но я не слышала, знала это конец и дело тут не в расстоянии, дело в его вездесущем отце, который не даст
мне спуску, даже будь я беременна тройней. Стало ясно, как божий день, отец не одобрил мою беременность, зная его
нрав, не трудно догадаться, что угрожал мне и моему не родившемуся малышу и Дима решил нас спрятать, далеко и
надежно, по его мнению, но руки Суворова длинные и достать он может меня везде. Прощание затянулась на час, я
стояла истуканом, не могла пошевелиться, обнять или поцеловать, ледяная статуя, не иначе.

-Не молчи так, скажи хоть что-то, - не унимался Дима, он все гладил меня по животу, целовал и говорил, как сильно нас
любит.
-Мы очень тебя любим Дима, очень.
Последние слова перед полётом, дальше как во сне.