Его пленница

Камилла
Скотина, как я ненавижу этого самодовольного индюка, всем сердцем, 2 недели прошли как во сне, хорошо, что видела
его не часто, телефон он мне пока не отдал, хотя обещал, но ждать исполнения обещанного от такого, как он
равносильно нулю. Нервы на пределе, чую, взорвусь, еще эта история с его дедом, какого я с ним общаться полезла,
сказала бы я горничная и упорхнула бы крыльями махая. Сижу в себя прийти не могу, больно мне, чувствую себя не
человеком, а грязью, которую избалованное бугало каждый раз в землю втаптывает. Работаю честно, никакого личного
пространства, с Фарой всегда хожу, хоть он мне стал другом в этом плену, иногда успокаивает, надежду дает, а этот
дегенерат отбирает последнее желание жить.
Мы с Фарой сблизились после того, как я ему с подругой помогла. Дело было так...
«Наш пвесводоромантик влюбился в кавказскую особу, строгий отец и братья, каждый день из-за нее попадал в
неприятности, то цветы посылал братья обратно отправляли, то мишку Тедди ростом с нее у двери оставлял, то
серенаду под окном, но все в бестолку. Кавказцы были против русского зятя, ещё правой руки Дмитрия Юрьевича. Знали
они его давно и с его методами работы знакомы были, вот и дочку в такой круг отдавать не хотели. Я их, в принципе
понимала, знаете не совсем хочется дочь замуж за головореза отдавать, когда сам зарабатываешь честным трудом,
автомастерская у них была. А почему Фара, спросите Вы, а впрямь, вначале думала замысловатая кличка, а оказалось
Фараонов Станислав, был другом детства Дмитрия Юревича, вместе росли, вот и, восседав на трон отцовский Дмитрий
доверил свою охрану надежному другу, которого с детства так и прозвали Фара. Признайтесь, звучит как-то по-
бандитски, хотя и выглядел он не совсем как милый мальчик. На лысо побритая голова, мощная фигура, как скала,
брови всегда у переносицы, придающие грозный взгляд, а сам в телефоне фотки своей Аиды рассматривает и таит.
Зрелище еще то я вам скажу. Ехали однажды с работы домой, позвонили Станиславу и сообщили, что Аида в очередной
раз выбросила цветы в мусорку, он резко поменялся в лице, не мог же он ее силой взять и себя любить заставить, вот и
начал он рвать и метать, мне даже его жалко стало, чего сидеть, может помогу человеку. Фара вкратце рассказал мне
свою грустную историю любви.
- А может, прокатимся до автомастерской, не нравиться мне рев мотора, - заговорчески начала я
Он не сразу вник, но я и объяснила, что поеду на его тачке в сервиз, попрошу машину посмотреть, с братьями Аиды
познакомлюсь, почву прощупаю, потом скажу, что мой несчастный брат до безумия влюблен и если они и дальше будут
противиться, украдем ее по-кавказским обычаям. Пусть для начала не вмешиваются в ее личную жизнь, пусть позволят
встретиться с ним пару раз, сама решит, а если ей не понравиться, обещаю больше она о нем не услышит, ни дикари же,
люди, точно поймут мольбу заботливой «сестрички» в моем лице.

Фара сначала долго думал, не хотел меня одну оставлять, а вдруг я убегу, хотя я могла так и поступить, но не такой же
ценой, и найти меня вопрос времени, и к тому же другие планы у меня были, не буду раскрывать все карты.
Так вот, поехали в автосалон, встретили меня хорошо, не каждый же день к ним заезжает сексуальная дива на дорогом
лексусе в облегающем платье, с томным взглядом. Представилась, разрядила обстановку, потом перешла к делу, парни
смотрели на меня как на зайчонка, который самостоятельно вошел в логово волков, но зайчонок оказался лисом, не
таких охмуряла, если бы я была зайчонком, то вряд ли справлялась со своей профессией. Внешность обманчива, как и
я, с виду сама невинность, а внутри стерва, которую еще поискать. Уговорила на одно свидание, да и то в поле их
зрения, и то дело.
На следующий день, вместо работы я сидела в кабинете и диктовала ему правильное поведения по телефону, Фара с
незаметным наушником явился на свидание, заранее выбрали цветы, переодели дикаря в стиле casual. Правда тогда
мне не хило досталось от господина Совершенство, потому что я не успела доделать документы до обеда, «другу»
помогала. От Дмитрия мы решили держать по в тайне, Фара попросил, и я не смогла отказать, да и делится с Дмитрием
не входит в мои планы.
- Да я тебе с утра сказал, чтоб до обеда, Камилла, чем ты там у себя занимаешься не пойму, хватить бездельничать, я
тебя не для этого здесь держу, да кем ты себя возомнила, бегом за работу, чтоб до 3х документы были у меня на столе
иначе в бордель отправлю, лентяйка, - кричал на меня Дмитрий Юрьевич.
Документы я ему доделала даже на пол часа раньше, но смешивать меня с грязью было его святым долгом, каждый
Божий день он был обязан меня унизить, оскорбить, накричать. Я уже начинала не вслушаваться в его слова, а
особенно в оскорбления.
Главное, свидание у Фары прошло хорошо, и девушка была не против второго, хоть кому то везло.
После 2 недель рабства мой «хозяин» сжалился надо мной и отдал мне телефон, но предупредил.
- Без фокусов, ромашка, а то без лепестков оставлю, - его коронная фраза.
Какой же он душка, ненавижу. На следующий день я попросила после работы 2 часа для себя в салон зайти, как ни
странно, но деспот согласился даже не поднимая на меня своего взгляда. Фара отвез меня по назначенному адресу, в
комнате косметолога была дверь с выходом на задний двор. Милая моя Светочка, спасибо тебе, думала я, о своем
косметологе перелезая через малюсенький забор. Нет, я не сбегала, мне надо было навестить кое-кого, а точнее моего
излюбленного папашу.

Эта сволочь меня не ждала, ну конечно, сдал в рабство, спи крепко.
- Камилла, доча ты чего это пришла без предупреждения? - уставился своими невинными глазками папаня
- Я чего, да так ничего, вот решила навестить, посмотреть тебе в лицо, спросить, папуля, а ты часом не оборзел?
- Так, не смей разговаривать со мной в таком тоне.
Вы только посмотрите еще смеет мне указывать, ну все, с меня хватит.
- Значит так, мне плевать сколько ты там задолжал этому головорезу, ставку сейчас же поменяешь, иди, работай у него
на заводе хоть до самой смерти, делай что хочешь, но меня он должен отпустить, а не то пожалеешь, - разве это мой
голос, со стороны я выглядела полной сукой.
- Не могу, уговор есть уговор, а что тебе разве плохо живется с ним?
- С ним? Может ты имел ввиду под ним? Да я там в качестве бесплатного юриста до конца дней моих пахать буду из-за
твоей бесхребетности, сколько ты ему задолжал?
- Много, - он направился на кухню, где уже стояла полупустая бутылка водки
- Решай, или ты меняешь ставку, или я обеспечу твоей дочке отличную путевку в горячие страны, будет наложницей с
малых лет у одного араба. - Я говорила это с такой злостью, хотела взять эту бутылку и стукнуть по его наглой морде,
что и глазом не моргнула, продав меня в рабство, а на счет «сестрички» я не врала, были у меня знакомые, которые
искали товар для богатых шейхов.
- Ты не посмеешь, ты не такая, - во взгляде я заменила страх, вот это меня окончательно сломало, продавая меня он
даже глазом не моргнул, а тут за дочку испугался, - я не знал что он тебя, как рабыню держать будет, думал, влюбится в
тебя, женой сделает, ты у меня девочка красивая, умная, да что ж ты дуреха не смогла его охмурить, я тебе такой шанс в
жизни предоставил, а ты его профукала, неблагодарная, проваливай из моего дома, чтоб дорогу сюда забыла.
Он был сильнее меня, схватил меня за локоть и просто вышвырнул из дома. Я колотила дверь, ругалась матом, пока
соседка не пригрозила вызвать полицию, и я сдалась. Такой несчастной я себя еще никогда не чувствовала, разбитая до
самых краев, разве может собственный отец так подло поступить с дочкой, почему жизнь так жестоко обошлась со мной.

Вернувшись в салон, я отблагодарила Светку, и вернулась в машину к Фаре. По дороге ему позвонил Дмитрий, который
буквально кричал в эту чертову трубку.
- Чтоб через 2 минуты была у меня в кабинете, - заключил он.
Сердце колотило, я уже боялась, что оно просто выпрыгнет из груди, никак поймать не смогу. Хотелось плакать и
кричать, а скорее хотелось чтоб меня кто-то крепко обнял и защитил от всего мира, но я как и всегда осталась одна
против этого мира.